Есть люди, с которыми с первой же
минуты находишь общий язык и легко общаешься. Они творчески насыщенны — и потому
щедры. Они много уже сделали — но готовы сделать ещё и ещё. Сразу видно, что
жить им интересно и они, как вулкан, готовы кипеть и освещать мир творческим
огнём.
Такое
впечатление сложилось сразу же, как мы начали разговор с узбекским
кинорежиссёром татарского происхождения Алиаскаром Фатхуллиным в его кабинете,
расположенном в республиканском Доме кино, в офисе национального агентства «Узбеккино».
Нас интересовали сразу и судьбы
татар в Узбекистане, и перспективы современного кино, и знаменитая группа «Ялла»,
и многое другое.
— На фото, висящих у Вас на стене
— галерея начинающей «Яллы». Как Вы попали в этот звёздный музыкальный
коллектив, и что с ним сегодня? И что это за группа «Ретро-Ялла»?
— Я учился в Ташкентской
консерватории и работал в Театральном институте концертмейстером. Как-то
директор нашего учебного театра, чуть позже художественный руководитель «Яллы»,
ныне покойный Герман Рожков пригласил меня позаниматься с ребятами из
самодеятельного вокально-инструментального ансамбля Театрального института. Так
я и остался в этом коллективе. Играл на рояле и органе. Иногда пел...
Ансамбль прошёл все туры
Всесоюзного телевизионного конкурса «Алло, мы ищем таланты!», стал лауреатом. Он
отличался от многих подобных ВИА тем, что исполнял на высоком профессиональном
уровне узбекские песни с использованием национальных инструментов рубаба и дойры
в современных для того времени аранжировках. То есть, это был фольк-рок, хотя
трудно точно определить направление. Также прекрасно принимались песни
зарубежных авторов. Тут мы немножко хитрили: переделывали для Худсовета и
писали всякую чушь, типа: «Песня негритянских докеров» или «Замученных
непосильным трудом шахтёров Африки», а на самом деле пели современные зарубежные
шлягеры.
Классно у нас получались песни на
русском языке: «На тот большак», «Плывут туманы белые». С этим репертуаром мы
профессионально работали в «Узбекконцерте», а потом в 1976 году меня перевели
художественным руководителем ансамбля «Наво». Был такой коллектив — тоже лауреат
многих Всесоюзных конкурсов. Из него вышли: Народный артист Узбекистана Мансур
Ташматов, Заслуженный артист Узбекистана Казим Каюмов и Зиявуддин Ишанходжаев.
В 1978 году мне присвоили звание
Заслуженного артиста Узбекистана. Первый состав «Яллы» перестал существовать в
1978 году, в тот же год! — и на смену ему пришёл тот состав, который работает по
сей день.
Года четыре назад мы, участники
первого состава, решили записать несколько песен в современных аранжировках из
репертуара ранней «Яллы». Сделали восемь песен. И стали себя называть «Ретро-Ялла».
Народ нас узнаёт и относится с большой симпатией. Удивительно, что узнаёт нас и
молодёжь, которая в пору нашей деятельности просто… физически отсутствовала на
этом свете! Осталось ещё дописать несколько песен для компакт-диска, но никак не
соберёмся — у каждого из нас много дел.
— Извините, что первым вырвался
вопрос про «Яллу»… А вообще-то надо было начать разговор с Вами о родовых корнях
на Нижегородчине и попросить рассказать об отце — известном писателе
Узбекистана.
— Мой отец, Народный писатель
Узбекистана Зиннат Равилович Фатхуллин (1903-1988 гг.), прожил долгую и
интересную жизнь. Родился он в деревне Андреевка Сергачского района. Был
тринадцатым ребёнком в семье. В армию ушёл из Нижнего Новгорода и попал в
Узбекистан. Для отрядов во главе с Фрунзе специально набирали татар, как
переводчиков и как носителей революционных идей. Отец участвовал в борьбе с
басмачеством, он был стрелком, увлекался игрой на гармони. Стал даже личным
ординарцем Юлдаша Ахунбабаева, Председателя Верховного Совета Узбекской ССР, с
которым, он, как личный охранник ездил по кишлакам. Потом его оставили на
партийной работе в Катта-Кургане, что находится недалеко от Самарканда. Он очень
быстро, в течении года-двух, выучил литературный узбекский язык. И это очень
помогло ему в дальнейшем.
По словам отца, его первую пьесу
«Гунчалар» редактировал сам Хамза — основоположник узбекской драматургии. Эта
пьеса более тридцати лет шла во всех театрах республики до 1960 годов. Так отец
стал драматургом, хотя очень много писал и очерков и рассказов. Им был написан
сценарий фильма «Возвращайся с солнцем» о Герое Советского Союза Кудрате
Суюнове. Отец был дружен со многим известными писателями своего времени: с Айни,
Лахути, Ахматом Ерекеевым, Мустаем Каримом.
Во время Великой Отечественной
войны он был военным корреспондентом газеты «За честь Родины».
Как-то, когда я был в Казани со
съёмочной группой фильма «Татары Узбекистана», на улице Баумана я забрёл в
музыкальный магазин и приобрел диски: один — с произведениями Салиха Сайдашева,
второй — с песнями в исполнении Ильхама Шакирова. На этом диске я обнаружил
песню «Прощай, деревня!» — авторство было обозначено так: «музыка С. Сайдашева
на слова Х. Фатхуллина». Не знаю, насколько правдива история, рассказанная моей
старшей сестрой о том, что, будучи на фронте, отец передал через Ахмата Ерекеева
текст какой-то песни композитору Сайдашеву. Действительно ли это та самая песня,
и почему написано на диске «Х. Фатхуллин», а не Зиннат Фатхуллин? Не знаю, но
хочется верить, что эта песня, которую я поставил в финал фильма «Татары
Узбекистана», имеет прямое отношение к отцу. Если нет — ничего страшного, песня
ведь всё равно замечательная!
Отец ездил в отпуск в родную
деревню и женился на уроженке Нижегородского края. Он вместе с матерью из
деревни забрал её родную сестру Алимя–алмай и свою старшую сестру — Халиму,
которую мы называли «татай». Мою мать звали Алия Башировна Тажирова. Её дед при
совершении Хаджа в Средней Азии приобрел зоб и тогда всё его потомство стали
называть «Шишка».
Отец поддерживал тесные связи с
татарскими писателями, был знаком с Мусой Джалилем, дружил с Ахматом Ерекеевым,
обожал стихи Мустафы Нугмана, который часто бывал у нас дома в Ташкенте. Мне
было тогда лет 12, но я хорошо помню этого красивого, с чёрными вьющимися
волосами мужчину, который потрясающе читал стихи. В основном — лирические, и
создавалось впечатление, что он их не читает, а поёт. Жаль, что он так рано
умер… Мог бы ещё много написать. Я помню, как он читал эпитафии по умершим. На
глазах у родителей наворачивались слёзы.
Ещё я помню, правда, очень
смутно, певца Рашида Вагапова, который после концерта пришёл к нам в гости и
весь вечер они с отцом пели. Вернее он пел, а отец, подыгрывая ему на скрипке,
подпевал.
— Вы — татарин, всеми нитями
жизни связанный с Узбекистаном. А как вообще на этих землях появились татары?
Как устроились татары здесь в советское время?
— Вообще-то свои татарские корни
я никогда не забывал, и в первую очередь благодаря родителям, которые в доме
поддерживали атмосферу любви к нашим культурным ценностям, ко всему татарскому.
Каждый четверг по радио мы слушали концерты для татар, проживающих в
Узбекистане. И конечно, старый патефон с огромным количеством пластинок с
татарскими песнями не умолкал целыми днями. Летом в Парке имени Пушкина
обязательно проходили гастроли татарских артистов: Рашида Вагапова, Усмана
Альмиева, Ильхама Шакирова.
У нас собирались очень известные
в Республике люди, разговаривали, шутили и пели по-татарски. Это были большие
профессионалы своего дела: юристы, учёные, врачи. А их жёны, во главе с моей
мамой и татай (так мы называли старшую сестру отца, которая жила с нами и
посвятила свою жизнь нам, детям) на кухне готовили беляши и прочую вкуснятину.
Но в те годы известные в городе
люди заставляли своих детей говорить и общаться только на русском языке.
Считалось, что ребёнок известного человека должен обязательно учиться в
каком-либо московском институте, и нигде более! Этот факт по сей день даёт о
себе знать. Незнание татарского и узбекского литературных языков очень мешает
мне, особенно сейчас, когда начинаешь осознавать необходимость этих знаний.
Что касается моих соплеменников,
то это люди очень разные и попали сюда по разным причинам. Одни - исполняя
миссионерские задачи, кто-то по торговым делам, кто-то принося в Туркестан идеи
джадидизма, кто-то с революционными идеями, а кто-то просто выживал в этом
хлебосольном крае.
— Как Вы пришли в кинематограф? И
что считаете своими достижениями?
— Что касается кинематографа, то,
если смотреть с позиций сегодняшнего дня, в кино я пришёл поздно. В 35 лет
бросил всё и уехал учиться в Москву, на Высшие режиссёрские курсы Госкино СССР,
в мастерскую Эмиля Лотяну. Наверное, огромную роль в этом сыграл мой старший
брат — Дильшат Фатхуллин, известный кинооператор, лауреат Государственной премии
СССР, Заслуженный деятель искусств России. Будучи школьником, я во время каникул
выезжал с ним на съёмки и «киношная болезнь» медленно подтачивала меня, пока я
не решился полностью посвятить себя столь нелёгкому виду искусства.
Первая моя работа «Царапина»
(автор сценария — Ираклий Квирикадзе) получила Гран-при на международном
кинофестивале в Оберхаузене (ФРГ). Потом был фильм «Чудовище, или кто-то другой»
— также по сценарию Квирикадзе.
В конце 1980-х годов расцвела
полнейшим материальным и моральным дефицитом Перестройка. Появились кооперативы,
чернуха в кино, а определённые жизненные ценности перестали существовать. Это
для меня было тяжёлым временем, когда рушились идеалы, предавали друзья,
появлялись группировки, диктующие правила игры и, конечно же, когда произошла
коммерциализация искусства. Долгое время я и моя семья просто выживали.
Приходилось заниматься извозом на машине, быть арт-директором ночного клуба,
снимать рекламные ролики. Потом уже, с Божьей помощью и при содействии близких
друзей, я организовал свою студию и занимаюсь по сей день документальным
кинематографом.
— А расскажите, пожалуйста, о
проекте киноцикла «Татары мира». Это же уникальный и крайне необходимый замысел!
— Идея висела в воздухе очень
давно. Мы с братом Дильшатом обсуждали её часто, когда он вместе с Булатом
Мансуровым снимал художественный фильм о татарах. Читали книги, исторические
справочники, статьи, в той или иной мере связанные с татарами. Даже, если
говорить об известных личностях татарской национальности, то это уже вполне
достойный сериал. А если рассказать о татарах, проживающих в разных уголках
земли — от Австралии до Китая — то это будет потрясающая история о нации, три
четверти которой проживает вне своей исторической Родины. И при этом сохраняет
свою культуру, язык, религию!
Так, написав сценарий, я
обратился в «Узбеккино» с просьбой запустить в работу фильм «Татары
Узбекистана», и руководство пошло навстречу, правда, профинансировав лишь
половину затрат. Вторую — я искал сам.
Должен отметить огромную помощь,
которую оказало Постоянное Представительство Татарстана в Узбекистане, в котором
я когда-то работал советником по культуре. И было особенно приятно, что
заменившая меня на этом посту Наиля Галимовна Шарифкулова, провела огромную
подготовительную работу по поиску материала для будущего фильма. Советником и
бескорыстным помощником в создании фильма был известный историк Ренат
Шигабдинов, прекрасно знающий историю татар Узбекистана. В фильме «Татары
Узбекистана» в очень краткой форме я пытался рассказать об истории и жизни моих
соплеменников в Узбекистане. О ярких представителях татарской нации, таких, как
Народная артистка СССР Галия Измайлова, тренер по боксу Буту Газизов, боксёр
Руслан Чагаев, тренер «Пахтакора» Едгай Тадзеддинов, погибшего вместе с командой
в авиакатастрофе… Все они сделали много хорошего для республики. К сожалению,
руководство самого Татарстана никак не отреагировало на мой проект «Татары
мира», хотя «Татар Узбекистана» неоднократно показывали в Казани.
Конечно же, нужно создать этот
документальный сериал о татарах, живущих в разных уголках мира, но для этого
нужны финансовые средства — и немалые. И всё же я надеюсь, что мне удастся это
осуществить… Алла бэрсэ!
— Чем для Вас дорога Бухара и
что дало погружение в дух этого старинного города во время съёмок фильма?
— Я довольно часто бывал в этом
замечательном городе во время гастрольных поездок ансамбля «Ялла», и позже с
ансамблем «Наво». Говорить, что я хорошо знал Бухару, было бы неправдой, так как
специфика гастролей не позволяла это сделать. Два-три концерта в день, потом
гостиница, долгие переезды на автобусе в районы, и вновь концерты…
И вот через много лет я вновь
оказался в Бухаре во время съёмок документального фильма «Бухарский
музей-заповедник». Это было в 2006 году, в августе, как говорится, в самое
пекло. Мы вставали в 4 утра и снимали ранним утром, а потом при закате солнца.
Огромную помощь оказал Роберт Альмеев — директор музея-заповедника, в который
входят около 15 различных музеев, от «Арка» до музея Ибн Сины. Этот человек
находится на своей должности более 30 лет. Опубликовал огромное количество
статей и монографий о Бухаре. Знает её историю, этногенез, обычаи и культуру
народов, населявших и ныне населяющих этот город.
Вот тогда, во время съёмок, я
почувствовал, или скажем так — слегка прикоснулся к очень далёкой, недосягаемой,
заложенной многими поколениями людей, истории. Она дышала, смотрела на меня с
лёгкой иронией и как бы говорила: — И ты уйдешь... А я останусь...
— Вы основали киностудию «ALFAT-STUDIO»
— с какой целью, и что она производит?
— В жизни я несколько раз был
первооткрывателем. Считаюсь основателем ансамблей «Ялла» и «Наво», молодёжной
киностудии «Студия-5». Как-то по совету друзей-бизнесменов, я начал подумывать и
о создании собственной студии, в которой можно было бы осуществлять собственные
кинопроекты. И в 2000 году наконец-то решился. По разным причинам студия
бездействовала практически до 2002 года, пока я не стал снимать короткометражный
художественный фильм «Один день».
Потом с 2004 года по сегодняшний
день я снял на этой студии документальные фильмы: «Татары Узбекистана», «Война,
тыл, город спасенья», «Ялла. Начало», «Музей искусств», «Музей прикладного
искусства», «Бухарский музей-заповедник», «Сурнай», «Фортепианная школа
Узбекистана».
— Как, по Вашему мнению, должны
развиваться отношения между татарами России и Узбекистана?
— Конечно, те времена, когда
брался недорогой билет на поезд где-то в Казани, или Самаре, и человек мог
выехать к родственникам в Узбекистан — канули в Лету и, по всей видимости,
навсегда. Большинство татар, проживающих в Узбекистане, не всегда могут себе
позволить поездку на историческую Родину. Связи родственные, коммерческие,
культурные в массовом порядке, как они были раньше — оборвались. Очень редко
проводятся в Узбекистане концерты татарских артистов, я имею в виду
представителей искусства Татарстана. То же происходит и с татарской литературой.
Я помню, как отец выписывал из Казани толстые журналы на татарском языке, как
часто проводились у нас татарские концерты. Хвала Аллаху, кажется, в этом
направлении начались какие-то подвижки. Недавно с гастролями в Ташкенте был
Театр Юного Зрителя из Казани. Бог даст, может, ещё что-то произойдет в этом
направлении. Но пока это — единичные случаи.
Не мешало бы открыть в Ташкенте
Татарскую библиотеку, где любой желающий мог бы ознакомиться с новинками
периодики из Татарстана, почитать татарскую классическую литературу как на языке
оригинала, так и в переводе на русский или узбекский языки. Неужели так трудно
перевести на узбекский язык татарскую литературную классику? Я думаю, многие
узбеки заинтересовались бы этими произведениями, хотя бы любопытства ради: «А
кто же, всё-таки они, эти татары?»
Что могут знать представители
коренной национальности Узбекистана о татарах, если мы сами о себе практически
ничего не знаем! И в этом - наша боль и беда. Мысль о создании документального
фильма «Татары мира», как я говорил уже, очень давно и основательно не даёт мне
покоя. Ведь о нас, действительно, мало знают, а если знают, то в основном с
негативной стороны. Даже пословицы о нас типа «незваного гостя» бытуют, и будут
ещё долго создавать о нас превратный образ.
Слава Богу, в последние годы
что-то стало меняться в лучшую сторону — благодаря Марату Акчурину, Марату
Сафину, Марату Башарову, Алсу и Сергею Шакурову. Я уже не говорю о выдающихся
спортсменах, учёных, военных. Почему бы не создать этот сериал и сломать
привычные стереотипы о второй по величине нации в России?
И когда я думаю об этом, мне
кажется, что мои родители рядом со мной, звучит песня «Прощай, деревня!» и в
кадре появляется деревня Андреевка Сергачского района Нижегородской области...
Ташкент, май
2007 года
Текст интервью — Джаннат Сергей Маркус