Уже в XVII в. М.я. на нижегородской земле (у стен Макарьевского монастыря) обрела известность не только крупнейшего всероссийского торжища, но и одного из любимых мест торговли иноземных купцов, прибывавших сюда из разных стран. Купцы-мусульмане (торговцы из Персии, Индии, Средней Азии и др.) торговали и жили во время торгов (в июле) около монастыря, где располагались временные постройки, необходимые для торговых нужд. Т.н. балаганы, возводимые на средства, полученные монастырем от торговли, и были «рабочим пространством» для купцов-мусульман в течение довольно длительного периода в истории ярмарки — с начала деятельности до сер. XVIII в. Зарубежные восточные государства через своих и астраханских купцов присылали хлопчатую бумагу, сырой шелк, тафту, драгоценные камни, пестрые шелковые ткани, свалянные из татарской (верблюжьей) шерсти сукна и ковры.
Без налаживания религиозного быта представить жизнь торговцев-мусульман на ярмарке невозможно, поскольку купцы, относясь к шариатской категории «муким» (постоянный житель поселения в течение 15 дней и больше), были обязаны совершать пятничные, праздничные и пятивременные молитвы в мечети или молельном здании. Очевидно, мусульмане с самого начала приездов на Макарьевскую ярмарку сами старались устроить традиционный религиозный быт на месте временного пребывания. Приезд на торг иностранных купцов­мусульман сделал возможным устройство стационарной молельни на торжище, несмотря на близость монастыря. Очевидно, что торговцы обзавелись здесь молельней издавна, еще до учреждения «Конторы новокрещенских дел» (1740–1764 гг.), в орбиту деятельности которой входила и местность, где располагалась М.я. После назначения в 1742 г. руководителя конторы архимандрита Дмитрия Сеченова архиереем Нижегородской епархии в регионе резко усилилось миссионерское просвещение коренного нерусского населения. Однако документы не позволяют проследить отношение духовной власти к мечети на М.я. Скорее всего, эта мечеть не стала объектом интереса миссионеров из-за ее особенного ярмарочного статуса.
Документы подтверждают, что у мусульман во время торгового сезона существовал сначала молельный дом, а впоследствии мечеть, что вполне соответствовало нормам повседневности жизни последователей ислама. Мечеть на М.я. — это первая мечеть из известных нам в пределах Центрально-Европейской части территории Российского государства после ликвидации независимости татарских ханств Поволжья. В ряде архивных источников говорится, что в кон. XVIII в. на М.я. в летнее время существовала деревянная мечеть (общая ситуация с каменным строительством мечетей в России в те времена была плачевной). Построенная «из лубяных материалов», мечеть вполне соответствовала потребностям и возможностям мусульман того времени.
Непременным атрибутом большинства учреждений России являлись домовые церкви и штаты духовенства при них, устроенные за казенный счет; это положение в полной мере распространяется и на крупные российские ярмарки. Во 2-й пол. XVIII в. практически во всех русских крепостях Приуралья создавались условия для исполнения религиозных обрядов торговцев, в т. ч. мусульман. Эти меры правительства должны были продемонстрировать лояльное отношение самодержавия к исламу. При Екатерине II произошло строительство казенных каменных мечетей при меновых дворах Оренбурга, Троицка и Петропавловска (1780­е гг.). Во исполнение царского указа в кон. XVIII в. был составлен проект расширения «торжища». Ярмарка располагалась к востоку от монастыря близ волжского берега. В непосредственной близости от лавок татарских предпринимателей располагалась мечеть прямоугольной формы с выделяющимся на южном торце здания михрабом. Два длинных ряда торговых лавок находились с северной и южной стороны мечети. На южной имелся также значительных размеров неправильной прямоугольной формы здание караван-сарая с внутренним двором. Если исходить из размеров корпусов ярмарки, то можно констатировать, что мусульманам в этот период принадлежали значительные торговые площади. Средневековая традиция жизнедеятельности представителей различных конфессий в городе предполагала расселение неправославных отдельной слободой за чертой посада, а их богослужебных заведений — подальше от православных церквей. Этот принцип соблюдался и на Макарьевской ярмарке. Как явствует из плана, мечеть располагалась в противоположной от монастыря стороне.
Очевидно, совместно с татарами здесь же торговали и представители других мусульманских этносов. Все вместе они вели в религиозном плане автономный образ жизни с соблюдением специфики питания. Сказанное вовсе не препятствовало повседневному тесному общению с представителями других этноконфессиональных групп, интеграции мусульман в поликультурную среду «торжища».
Исламское богослужебное здание зафиксировано и на плане М.я., составленном губернским землемером Романовым 4.10.1800 г. К северо­западу от молитвенного здания располагались амбары для складирования товаров. В «Описании строений в предместьи монастыря», относящимся к 1802 г., указана Татарская мечеть. «План местности М.я. с означенными в оном старом гостином дворе балаганов, шелашей и разных торговых мест», составленный архитектором Межецким 27.08.1803 г., позволяет увидеть изменения в торговом пространстве мусульман. Появились новые корпуса арендаторов лавок с характерными названиями рядов (улиц): несколько из них именовались «Татарскими», а торговый ряд с северной стороны от исламского богослужебного здания получил название «Мечетный». В 1803 г. на Татарской улице по правой стороне были построены 10 новых лавок и по левой стороне — 12. Тогда же значительно расширилась Сибирская линия. Продолжалась замена временных торговых мест более надежными и прочными. Так, в 1810 г. казанские купцы подали просьбу губернатору о строительстве на собственные деньги постоянных лавок на месте временных, которые они использовали для торговли. Подписали прошение Муса Апанаев, Абдикарим Бакиров, Муса Адамов. Им было разрешено поставить 25 новых торговых помещений. Развернули строительство и довели его до конца Ибрагим Мустафин, Мукмин Тагиров, Сулейман Надыров и др. казанские купцы. «Своим коштом» поставили прочные лавки для торговли московский купец Мустаев и касимовский торговец Мурза Ялымов. Кроме того, купцы стремились к тому, чтобы весь Татарский торговый ряд соответствовал своему названию и был занят только татарами, чтобы Казанский Татарский ряд слился с Касимовским Татарским рядом.
М.я. была во многом восточным базаром не только по экономическим параметрам («торжище» аграрной страны), но и в цивилизационном смысле — на ней присутствовала значительная группа торговцев с Востока и татарских предпринимателей, занявших нишу посредников в торговых операциях России со Средней Азией, Китаем, казахской степью, — по сути, носителей межцивилизационных взаимодействий. Присутствие среди мусульманских предпринимателей иностранных купцов существенно облегчило устройство религиозного быта их единоверцев — российских подданных. Макарьевская ярмарочная мечеть, возведенная на окраине «торжища», стала одним из первых мусульманских богослужебных заведений в поликультурной среде, что следует признать новым явлением в государственно-церковных и православно­исламских отношениях кон. XVII —XVIII вв.
С кон. XVIII в. поток купцов-мусульман на ежегодные торги М.я. возрос, а стало быть, увеличилось количество прихожан в мечетях. В период толерантного внутриполитического курса Александра I на ярмарке появилась вторая мечеть для иранцев-шиитов. Среди торговцев-мусульман выделялись две группы предпринимателей: одни — торговавшие оптом и в розницу, и другие (татары и бухарцы) — торговавшие только в розницу купленным у крупных предпринимателей товаром и всякой мелочью. Но не только купцы определяли «татарское лицо» ярмарки. Помимо купцов-мусульман и их приказчиков, самая большая группа мусульман на «торжище» состояла из приезжавших по сложившейся давней традиции на заработки татарских крестьян Казанской губ. и Сергачского уезда Нижегородской губ. Трезвость, выносливость, неприхотливость и согласие на низкие расценки труда делали татар востребованными в хозяйстве ярмарки в качестве грузчиков, чернорабочих и прислуги.
Ограниченность источников пока не позволяет установить численность исламских богослужебных зданий в последнем Ярмарочном комплексе (1809–1816 гг.); можно с уверенностью утверждать, что у мусульман была давно построенная деревянная мечеть при Старом Гостином дворе, которую они в 1810 г., когда рассматривались планы перестройки зданий на территории ярмарки, хотели разобрать, а на ее месте поставить новое здание — каменное или деревянное. Нижегородский гражданский губернатор А. Руновский писал в Контору строения Макарьевского Гостиного двора 11.07.1810: «Явился у меня казанский третьей гильдии из татар купец Юсуп Шафеев Шатунов с просьбою, чтобы впредь до перестройки мечети отвести близ нового Гостиного двора место для построения на оном балагана [имеется в виду временное сооружение], в котором могло было бы в продолжение нынешней ярмонки отправлять богослужение по магометанскому закону…». Губернатор дал распоряжение Конторе строения выбрать «удобное близ нового Гостиного двора место под построение балагана для отправления в оном магометанского богослужения», а архитектору «сделать сему строению приличную фасаду». Мусульман, приезжавших на ярмарку, устраивало то, что мечеть располагалась внутри торговых рядов («в коих там они татары торговали…»), являясь центром «мусульманской части» ярмарки.
Мечеть на М.я. после военной кампании, завершившейся победой над наполеоновской Францией, просуществовала недолго и сгорела вместе с другими ярмарочными постройками в 1816 г. во время пожара. Правопреемником Макарьевского торга был определен Нижний Новгород, ярмарочный комплекс которого возводился с учетом сложившихся традиций. Тем же 1816 г. и закончилась история мечети на М.я., которая в социокультурном плане представляла замечательный опыт мирного сосуществования консервативного по своему менталитету купеческого сообщества, пространство, где соблюдались и уважались религиозные права лиц различных вероисповеданий.